Александр Величанский, бессмертный автор «Под музыку Вивальди» считал Булгакова второстепенным прозаиком эпохи Добычина. Оно, может быть, и правда, но я так не думаю. Добычин, безусловно, выдающееся явление, очень интересное. Про «Шуркину родню» я этого сказать не могу, про «Город Эн» в меньше степени, а вот рассказы его меня восхищают. Понимаете, я вообще не поклонник минимализма, потому что за минимализм очень легко выдать любую плоскую прозу. Скажем, сегодня есть довольно культовая фигура — Гаврилов. Анатолий Гаврилов, автор «Берлинской флейты». Это превосходный писатель, на мой взгляд. Но видеть какие-то бездны смысла в умолчаниях, в повторах, в упомянутом минимализме,— это очень легко. Минимализм находят и в звягинцевских первых фильмах, и находят его у Юфита, хотя это некрореализм скорее,— много где. Я не большой поклонник минимализма, потому что слишком легко эти торжественные умолчания перепутать с пустотой. Но я тем не менее к Добычину, к его трагической жизни, к его великолепным подтекстам, к его лаконизму отношусь с глубочайшим уважением. Мне очень нравятся у него такие, знаете, смешные штуки, например, он цитирует стихотворение из провинциальной газеты, и там действительно достаточно первой строчки:
Гудками встречен день,
Трудящиеся…
И можно не продолжать. Вот этот обрыв на слове «трудящиеся» — это шедевр. Да и вообще «Встречи с Лиз» и «Портрет» — это превосходные книги.
Помню, мне Андрюша Добрынин, замечательный поэт, подарил в серии «Забытая книга» полного Добычина, и я с наслаждением это читал.