Почему роман «Чего же ты хочешь?» Александра Кочетова сохранился только в журнальной публикации, а «Тля» Ивана Шевцова регулярно переиздаётся?

Ничего, кроме того, что он был не признан при жизни и написал пьесу «Рембрандт», я вам сообщить не могу. То есть вы можете найти в Сети довольно большую подборку его стихотворений, как мне кажется, весьма слабых. То есть, как часто бывает, одно гениальное произведение он написал, а остальные недотягивают далеко до этого уровня. Ну, это так у каждого бывает.

Понимаете, у каждого полупризнанного или неизвестного поэта есть один шедевр, по которому мы его помним (ну, как у Владимира Киршона «Я спросил у ясеня»), и масса текстов, которые недотягивают до этого совершенно. Ну, собственно, такой же пример — это, скажем, Константин Левин, вот такой полный тезка и однофамилец толстовского героя,…

А как их сделаешь, по какому параметру — Дудинцев и Кочетов? Честный писатель и нечестный писатель? Так ведь Кочетов — честный писатель, вот в чём ужас. Он поэтому и застрелился. Говорят, что он застрелился из-за рака. Я думаю, что он застрелился, потому что Советский Союз пришёл в неразрешимые противоречия с его теоретическими мнениями. Ну, Суслов бы тоже застрелился, если бы он был честный. Кочетов застрелился, потому что он был советский человек, автор прославленного романа «Чего же ты хочешь?». И, естественно, для него невыносимо было видеть, во что превращается страна. В том-то и ужас, понимаете, что и Дудинцев — честный писатель, и Кочетов — честный писатель. Просто Кочетов — писатель…

Ну вот тут:

Что он с бесом хлеб-соль водит,
В церковь божию не ходит,
Католицкий держит крест
И постами мясо ест.

Донос как жанр — это довольно интересное явление, романы-доносы тоже были всегда широко распространены, взять шевцовскую «Тлю». Понимаете, в доносе, несмотря на этот явный низкий жанр, несмотря на его моральную и эстетическую низость, есть своего рода вдохновение. Вдохновение, конечно, дурное, но говорил же Кант, что эстетическое наслаждение бывает двух родов: наслаждение, скажем, позитивное, которое мы испытываем от соприкосновения с прекрасным, и наслаждение негативное, которое испытывается от соприкосновения с тревожным и…

Саша, письмо, которое Юрий Домбровский опубликовал — ну, не опубликовал, а обнародовал, скажем так, он не возражал против его тиражирования,— оно абсолютно честное. И много есть тому свидетелей. Я и Клару Домбровскую об этом много раз спрашивал. Видите, я когда читал Ирину Стрелкову (она же была такой молодёжной писательницей), мне всегда в её прозе (дети на такое дело ужасно чувствительны) какой-то пахло гнилью. И вот я не знал этого. А когда узнал, понял, что там было не так.

Наверное, эти монологи действительно грузят, действительно отнимают время. Мне кажется, читать лучше, читать полезнее. Это к тому же моему разговору о том, что общение в избытке вредит, да и оно прекращается сейчас. Сейчас, мне кажется, важнее читать.

Издательство «Ардис» довольно много их издало. Все это есть в интернете и, насколько я знаю, пока не запрещено.

Но я вообще не очень интересуюсь такой местнической литературой, городской. Меня интересуют произведения, которые основаны на всемирном материале и которые прозвучали на всемирном масштабе.

Лучшее, что написано о Калининграде, это цикл малой прозы Юрия Буйды, который до известного момента представлялся мне очень талантливым прозаиком. Потом с ним что-то случилось. Но ранние его произведения, начиная с «Чуда о Буянихе» и кончая «Прусской невестой», – это был высокий класс.

Каждая цивилизация, каждая культура порождает своего героя: британский полковник, французский любовник, немецкий философ, полинейзийский колдун. А Россия породила русского эмигранта. С чем это связано? С тем, что каждые 30-50 лет эта матка в очередной раз сокращается, выталкивая  в большой мир порцию младенцев.

Понимаете, эмиграция это действительно как рождение, это рождение в холодный мир. Ты действительно становишься предателем по отношению к утробе. Но ведь это не ты виноват, а законы физики, законы биологии. Пока ты маленький, пока ты в ней помещаешься, она тебя обволакивает. Как только ты чуть перерастаешь, законы среды выталкивают тебя и ты вылетаешь. Иногда у тебя…

Помнить стоит не по его стихотворениям, а по стихотворению Дмитрия Анатольевича Сахарова, более известного как Сухарев: «Привезли из Тулы тело, тело Слуцкого…». Это стихотворение, которое меня тоже до слез трогает. 

Холодынь распробирает, дело зимнее,

Дело злое, похоронная страда.

А за тучами, наверно, небо синее,

Только кто ж его увидит и когда.

Увидит очень скоро: Слуцкий умер в 1986 году на пороге перемен, за которыми он следил, которых он ждал, которые шоком этим могли его вернуть в строй – он ведь был не старый человек. Депрессия, которая отняла у него способность писать стихи и общаться с людьми, ни к…

Зависит от условий. Понимаете, «Бледного короля», наверное, не взялся бы. Уоллес очень хороший писатель, но не мой. Хотя «Бледный король» — великий роман, безусловно. Я бы взялся за перевод гэссовского «Туннеля». Вот если есть люди, которых это может заинтересовать, и люди, которые могут в ближайшее время «Туннель» издать… Это великий роман. Я бы за гэссовский роман взялся не глядя. И тем более что это моя настольная книга, она у меня на тумбочке около кровати лежит. И когда мне совсем грустно, я её открываю с любого места — и как-то она меня успокаивает.

Кстати говоря, что касается «Бесконечной шутки». Поляринов, по-моему, свой подвиг совершил. Это действительно героический перевод. И…